Между Амстердамом и Пхеньяном. Часть 2

   ЧАСТЬ 1, ЧАСТЬ 2

  В конце восьмидесятых- начале девяностых наши жопы, по меткому выражению менеджера «Северстали» А.Г. Барабанцева, защекотал воздух свободы. Прекрасно понимаю, многим, как выясняется, подавляющему большинству, в России свобода нах не нужна. «А в тюрьме сейчас ужин. Макароны» (Из фильма «Джентльмены удачи»). Гарантированные макароны на ужин в тюрьме или сыр в мышеловке для них важнее свободы. Которая предполагает ответственность, подобна горному воздуху и недоступна слабым (синтезируя цитаты ряда авторов).

По Марку Твену рай- понятие индивидуальное, один и тот же рай не может удовлетворить всех. Щекотание жопы воздухом свободы, заключавшееся в возможности открыто говорить, что думаешь, существенно повышало мой личный SWB (подробнее «Жизнь и subjective well being»). Хотя меня и вызывал секретарь партбюро, рекомендовал меньше 3,14здеть на рабочем месте, ибо доброжелатели ему докладывали. Я же обычно лишь пересказывал прочитанное в газетах, "толстых журналах" и книгах, снабжая, разумеется, своими каментами. С раннего детства рос книжным мальчиком, а во второй половине восьмидесятых вдруг резко появилось что читать.

Чрезвычайно доставляла возможность чтения ранее недоступного. В восемьдесят восьмом был подписан где-то на шесть- семь литературно- публицистических журналов, включая "Новый мир", а также "Даугаву" и "Таллинн", которые всегда были в общесоюзном каталоге подписных изданий. Прибалты опережали другие республики в смелости публикаций. В "Даугаве" впервые прочитал "Крутой маршрут" и "Окаянные дни".

На "толстые" журналы в СССР всегда были ограничения по подписке, для КБ численностью семьсот человек выделялось не более десятка "новых миров". Где-то на второй- третий год Горбачёва ограничения сняли, правда, году в девяностом они появились вновь из-за дефицита бумаги.

Щекотание жопы совпало с экономическим падением, начавшимся после Войны Судного дня и прекращения косыгинских реформ, резко ускорившимся при Горбачёве в силу снижения цен на нефть с 30- 40 до 10, потери водочного бюджета, а также хаотичных действий самого генсека, иррационально верившего в некий мифический социализм с человеческим лицом, жавшего одновременно на газ и тормоз и включавшего на светофоре сразу красный и зелёный.

То есть, на SWB (см. выше) действовали два разнонаправленных фактора. Материальная жизнь ухудшалась, талоны появились даже в Москве и Ленинграде (точно знаю, что в Минске, за другие столицы республик не буду). А вот в информационно- интеллектуальном пространстве...

Напишу так, без слова духовность. Тёще И.М. Губермана Л.Б. Либединской (вообще-то из графьёв ТолстЫх) приписывают цитату: "Лучше я сто раз услышу слово жопа, чем один раз слово духовность". Полностью с ней солидарен.

...в информационно- интеллектуальном пространстве жизнь становилась намного веселее, страна двинулась по вышеупомянутой шкале в направлении от Пхеньяна к Амстердаму.

Насчёт материальной составляющей была надежда, а даже не надежда, а убеждённость, и прошедшие тридцать с лишним лет меня в ней не поколебали, что переход от плановой, командной, мобилизационной, терминов много, экономики к системе пусть и регулируемого государством, но свободного, адамосмитовского, айнорэндовского, фридрихохайековского (хотя в те годы я с этими авторами знаком не был) предпринимательства приведёт к повышению качества жизни.

И кто бы чего не 3,14здел, реально привёл. Причём ещё в девяностые при заплинтусно низких ценах на нефть. Напоминаю, в 1998 нефть была 9 долларов, в 2008- 144.

Сегодня я и прочитал много всякого за прошедшие с той поры десятилетия, и через реформы, результаты которых оцениваю положительно, прошёл. Могло быть и лучше, но ведь подобная задача перехода к рынку от суперуродливой военизированной экономики решалась впервые в мировой истории. Польшу, Чехию и Эстонию в пример не приводите, по степени искажения экономики в сторону производства средств не жизни, а убийства людей они с Россией и рядом не стояли.

В семидесятые железный занавес хоть и существовал, но граждане страны советов за него по разным делам порой проникали и прекрасно знали, сколь справедлива вышеприведённая цитата автора "Москва- Петушки". Из той же серии: "Кто носит майку "Адидас", тому любая баба...". Ценные вещи из мира, "в котором всё продаётся и покупается" привозили в страну командированные специалисты, моряки загранфлота, артисты балета и олимпийские чемпионы. Сдавали в комиссионки и продавали с рук. Невыездные покупали, а ещё стояли ночами в очередях за итальянскими сапогами и прочим.

Поэтому верилось, что рынок, добавившись к демократии и свободе слова, сделает нашу жизнь более счастливой, сдвинет нас по шкале от к Пхеньяна к Амстердаму не только в информационном, но и материальном плане.

И таки да, самым ужасным временем в девяностые был декабрь девяносто первого, когда действовали твёрдые государственные цены на все товары, нам выдавали талоны на основные виды еды плюс алкоголь и табак, а вот самих товаров не было. От слова вообще. И что делать было непонятно. Талоны есть, фантики с портретом "самого человечного человека" тоже. А в магазинах нет ни @@я. На рынках же цены безумные.

А второго января 1992 года, когда цены стали свободными, в магазинах появилась еда. По цене всё же ниже, чем её продавали на рынках. М.И. Веллер в ютубе постоянно спрашивает, мол, откуда взялось, производство что ли увеличилось. Да ни @@я не увеличилось, всё лежало на складах у производителей, продавать за фантики ниже себестоимости никто не хотел.

Как только фантики превратились в деньги (освобождение цен превращает фантики в деньги), так сразу стали продавать. А чего делать-то было, продразвёрстку вводить? Проходили уже, не зря Шевчук из каждого включенного в розетку утюга кричал: "Предчу-у-у-у-вствие гражданской войны..."

Зато в январе девяносто второго сразу стало ясно что делать. Косить бабло. Ибо теперь бумажки с портретами уже деньги, а не фантики, их можно обменять на реальные товары. Про Сизифову экономику, производящую ненужное говно вместо ценных вещей, полемизируя с тем же Веллером, ранее писал.

Я ушёл из этой сизифовой экономики в октябре девяностого не по материальным, а скорее идеологическим мотивам, уволившись с должности начальника сектора КБ по ядерным реакторам. К тому моменту, хотя Адама Смита, Фридриха Хайека и прочих я прочитал значительно позже, мне было понятно, что на хрена делать реакторы, если в конце технологической цепочки нет ценных вещей.

Под последними я понимаю пиво, колбасу, гондоны, тампоны, смартфоны (хоть их тогда ещё не было), кружевные труселя, туалетную бумагу, книги (да и книги, я их любил читать, а в магазинах ни пениса не было), микроволновки, автомобили и прочее. Танки и ракеты не считаю. Ценно то, что способствует жизни людей, а не их убийству.

В девяностые было два минуса: цены на нефть и бандиты. Про первый потребители "соловьиного помёта" вообще не помнят, предположу, многие из них по сей день не понимают взаимосвязь этих цен и уровня жизни. В 1998 году отмечена нижняя точка 9 долларов за баррель, летом 2008 верхняя- 144.

* * *

Второй минус из сегодняшнего дня представляется чрезмерно демонизированным. Начнём с того, что бандитизм не возник в девяностые ниоткуда. Сошлюсь на интервью, которое в 2011 году дал историку Льву Лурье один из руководителей Агентства журналистских расследований Евгений Вышенков, поработавший в восьмидесятые ментом, в девяностые рэкетиром, отсидевший и примкнувший к своему однокурснику Восточного факультета ЛГУ Андрею Константинову (Баконину), написавшему "Бандитский Петербург", по которому снят одноимённый сериал в начале нулевых.

В фильме есть сцена заседания питерских авторитетов. Роли исполняют Константинов, Вышенков, а также Роман Игоревич Цепов (в девичестве Бейленсон), тоже бывший мент, после руководитель охранной структуры, охранявшей тогдашнего зама питерского мэра. Скончался в 2004 году с симптомами, весьма похожими на те, что были у экс-эфэсбэшника Литвиненко, умершего в клинике Лондона. Не удержусь. Рома Бейленсон- одноклассник моего младшего брата, вместе закончили в 1979 году десятый класс 258 школы Колпинского района.

Евгений Вышенков, 1962 г.р., то есть, речь идёт о семидесятых:

   Рэкет был, естественно, и в СССР. Ибо те, кто "кое где у нас порой честно жить не хочет" (С), существовали всегда. Но многие пытались заработать способами, которые весь мир, кроме впавших в ересь марксизма, считал честными. Вспомните байку про доллар, лимон и отжатый из него сок. В совке за это полагалась статья.

   Это лучшие люди (без иронии, хотя тут моё мнение расходится, например, с точкой зрения М.И. Веллера) страны советов, из среды которых вышли тиньковы, чичваркины, галицкие... У них не было контактов с властью и комсомолом, ознакомьтесь с биографиями, ни в каких залоговых аукционах они не участвовали, хотя считаю сами аукционы принесшими пользу экономике, "Юкос", например, за два года из убыточного стал прибыльным. Эти фамилии из более позднего поколения, конца восьмидесятых начала девяностых, когда частное предпринимательство разрешили.

   И до них в семидесятые были те, кто скупал импортные шмотки у заезжих иностранных туристов, remember "Легенду о родоначальнике фарцовки Фиме Бляйшице" пера того же Веллера. Перепродавая потом на "галёре" Гостиного Двора и других местах. Разумеется, эти подпольные предприниматели не могли обойтись без "охранных" структур, формировавшихся из представителей, как уголовного мира, так и мира спорта.

   Именно за подобную "охранную" деятельность пошёл на вторую ходку тренер по самбо и дзюдо Леонид Ионович У., о котором весьма уважительно в книге Олега Блоцкого "От первого лица". Как тот каратистского тренера придушил. Если первая ходка у Леонида У. была за изнасилование, вторая уже за рэкет.

   В Советском Союзе существовали не только фарцовка и спекуляция, но и подпольное производство. В фильме "Огарёва, 6" речь идёт о драгоценных камнях, но демонстрируется и произведённая "цеховиками" (так называли подпольных производителей) женская блузка. На порядок превосходящая то, что продаётся в советских магазинах.

   То есть. Советская лёгкая промышленность, выполняя планы по количеству продукции (в конце восьмидесятых звучали цифры, что СССР был мировым лидером по количественному производству обуви), наполняла прилавки магазинов никому не нужным говном. А цеховики, пусть из с3,14зженного сырья, но выпускали пользующийся спросом товар. На снимке от 1981 года на мне водолазка (по-ленинградски бадлон) финского производства, случайно купленная женой, и, не вызывает сомнений, произведённая цеховиками куртка. Куплена в 1980 году в Джубге поздно вечером с подъехавшего к турбазе грузовика.

   То есть, в догорбачёвском совке уголовно наказуемо было и предпринимательство, и силовой отъём у этих предпринимателей материальных ценностей. При Горби же частный бизнес стали постепенно разрешать, небольшая, но наиболее активная... не буду за моральные аспекты, совершенно точно знаю, многие поднимались без всякого криминала, в рамках разрешённых возможностей... ...наиболее активная часть населения стала достаточно быстро богатеть. 

   Естественно, у многих, не сильно отягощённых моралью граждан, возникло желание некоторую долю этих богатств взять себе. Тем более человеческая база для этого была, как среди уголовников старой формации, так и спортсменов, занимавшихся силовыми единоборствами. Не вызывает сомнений, многие из последних были лично знакомы с чемпионом Ленинграда по дзюдо 1975 года в легчайшей весовой категории. Мастер спорта и каскадёр Николай Ващилин многое подробно описал. Нагуглить легко.

   "Особый интерес составляет проблема личностного роста спортсменов-единоборцев, традиционно представляемых на бытовом уровне и во многих средствах массовой информации в качестве представителей агрессивной части общества, легко поддающихся криминализации, отличающейся сниженным интеллектом, узкими, потребительскими, безнравственными установками и потенциально опасной для общества"
(А.Р.Ротенберг, из диссертации на соискание степени доктора педагогических наук, Санкт-Петербург, 2007г.) Подробнее "Времена и нравы".

   Аркадий Романович, не сумевший после школы даже поступить в институт Лесгафта, был устроен упомянутым Леонидом У. в спортроту СКА, после в военный институт физкультуры. А в новые времена и миллиардер, и доктор наук... В девяностые, со слов Ващилина, готовил кадры "бандитского петербурга" в клубе "Ребята Выборгской стороны", куда Барсуков- Кумарин и прочие захаживали. В девяносто шестом похоронил любимого тренера на Большеохтинском со знаменитой эпитафией "Я умер, но бессмертна мафия".

   Уличные бандиты доставляли большие неудобства, преимущественно, малому бизнесу, именно на него наезжали безмозглые отморозки. Этих отстреляли ещё в конце восьмидесятых- начале девяностых. Знаменитая перестрелка у метро "Девяткино" между "малышевскими" (лидер Александр Малышев) и "тамбовскими" (лидер уроженец Тамбовской области Владимир Барсуков- Кумарин) с применением автоматического огнестрельного оружия состоялась 18 декабря 1988 года. До распада СССР три года оставалось. Вероятно, этому событию посвящена песня Профессора Лебединского "Там вдали у метро".

   Простых граждан бандиты обычно не трогали. Незачем. Конечно, гопоты в условиях всеобщего бардака переходного периода стало больше. Не зря сериал по Кивинову назвали "Улицы разбитых фонарей". Под неосторожную бандитскую пулю могли попасть и случайные прохожие. Рассказывали, в девяносто третьем вечером по Александровскому парку на Петроградской стороне один гнался за другим, при этом перестреливались. Во второй половине девяностых стало спокойнее. И в материальном плане, кстати, кто бы чего не говорил, жизнь вполне наладилась. В девяносто первом видеомагнитофоны были у единиц, девяносто шестом минимум у половины населения. Это в рабочем пригороде Санкт-Петербурга.

   Во второй половине девяностых бандиты легализовались, стали официальными охранными структурами. Кто-то, как персонаж Сухорукова из фильма "Брат", устроился в милицию, кто-то, как персонаж Панина из "Жмурок", стал депутатом. В нулевые неорганизованных бандитов без корочек или погонов, предположу, вообще почти не стало. При этом знаю случаи середины нулевых, когда в "подставившейся" на дороге машине находились сотрудники силовых структур. Похожие эпизоды есть в сериале "Ментовские войны". В девяностые этим промышляли бандиты. 

   А как в Амстердаме и Пхеньяне обстоит с преступностью показывает статистика, хотя эти цифры меня удивляют. Число умышленных убийств на сто тысяч жителей (данные примерно за 2018- 2020 г.г.) в России чуть больше 8, в Украине 6, США- 5, Нидерландах- 0,6 (плюс минус так во всей Западной Европе). А вот в КНДР- 4,4 (те же цифры в других источниках), при том, что в Южной Корее 0,6, как в Нидерландах.

   Вот эти северокорейские 4,4, в семь раз выше, чем в Нидерландах и удивляют. Речь идёт об убийствах, совершаемых не государством (тут бы я не удивился), а гражданами в отношении друг друга. В преступных целях или бытовых. В тоталитарных государствах с типом общественного устройства тюрьма власть обычно присваивает себе монополию на насилие. И, судя по цифрам России и Пхеньяна, монополизировать не очень удаётся.

   В борделе же, как не парадоксально, уровень убийств существенно ниже. При том, что запретов намного меньше. Вот тебе кофешопы, вот тебе пирожки с канабисом, улицы красных фонарей и даже публичные дома для зоофилов, если верить российским депутатам. А убивают намного меньше. Опять таки корреляция получается. Как показанная Ричардом Флоридой между бля@ством и прогрессом, см. выше, так и между бля@ством и уровнем преступности. Больше бля@уют- меньше убивают.

   "Чем меньше у человека святого, тем реже у него рука тянется к нагану, топору или факелу, для того, чтобы защищать своё святое" (А.Г. Невзоров, иностранный агент)

   По-моему, статистика умышленных убийств прекрасно подтверждает цитату.

* * *

Резюмируя. Выше написал, между Пхеньяном и Амстердамом, естественно, выбираю Амстердам. Но мне, как и многим другим путь туда закрыт. Тогда что? А что я лично видел? Видел совок, прожил в нём тридцать семь лет. Не хочу туда ни за что.

Вижу сегодня совок 2.0, покуда ещё более комфортный, чем первый. Во-первых, материально. Еда, одежда, бытовая техника с прочими ништяками всё ещё есть. И даже за границу можно выехать. Подчёркиваю, пока. Тренд в сторону ухудшения и уменьшения присутствует, хотя и медленный. Так ведь и нефть восемьдесят (в июне 2023 пишу). А если тридцать?..

Во-вторых, в информационно- интеллектуальном пространстве дышится сегодня тоже намного легче, чем в первом совке. Есть Интернет, из которого через VPN можно получать правдивую информацию, огромное количество книг, изданных в девяностые- нулевые, которые ещё не начали сжигать. Со своими близкими актуальные проблемы обсуждаем вполне свободно, не по телефону, конечно.

Это насчёт еврея из советского анекдота, нет ли у вас другого глобуса. Другого нет. Как и другого выхода кроме как возврата к внутренней и внешней политике девяностых. Внутренней- это к демократическим и экономическим свободам, изменению тренда от Пхеньяна обратно к Амстердаму. Внешней- восстановлению добрососедских отношений с этим условным Амстердамом, включающим в себя и Вашингтон с Брюсселем. Именно это место на глобусе для себя выбираю- девяностые. "Я помню, как всё начиналось" (С), и это начало мне нравилось. Потом наперекосяк пошло.

Дай нам, Криэйтор, при этом цены на нефть и не приведи возврата оттуда "композиторов" с ружьями. И, как писал в статье "Между Сциллой и Харибдой", демократия европейского образца тут в ближайшие годы, если не десятилетия, невозможна. Нужна стобанкирщина, сходная с английской стобаронщиной 1215 года. Такое уж у нас отставание в цивилизационном развитии в восемь веков.

История от Razdolbaeff`a