Как я был октябренком
Как я был членом ВЛКСМ
После ее ухода меня сильно напрягало,
что партия может заставить стать секретарем бюро КБ. А еще летом 1981 года
искали секретаря комитета ВЛКСМ аж всего завода, и, говорят, моя кандидатура
там рассматривалась. Изобретатель, спортсмен, ну, и т.д…. Многие не поверят, но
мне страшно этого не хотелось, только, как отбрехаться не знал.
Да, из комсомольских секретарей
производственного объединения можно было идти не только по партийной и
комсомольской линии, запросто можно было стать начальником цеха, кем вскоре и
стал упоминавшийся Миша Б. В КБ с партийной или комсомольской работы люди
возвращались крайне редко. Ибо конструкторам головой приходилось не только есть и матом ругаться.
Повторюсь. Мне всегда в людях импонировал
профессионализм, начав работать конструктором, хотел тут и
совершенствоваться. Партийный же и комсомольский работник, как замполит в армии
«рот закрыл, и рабочее место чистое».
А начальник цеха… Выше работы мастера
касался. Здесь примерно тоже самое, только подчиненных больше. Получил на
директорском рапорте 3,14##юлей, вернулся в цех, прописал аналогичный препарат
подчиненным. Типа, «регулярное государство» по академикам Лейбницу и Вольфу…
От должности секретаря комитета ВЛКСМ
завода господь как-то избавил, им выбрали Володю Д., учившегося в школе на
класс, а в институте на два курса позже. В институте он учился в одной группе с
моей женой, и, был курса до четвертого обычным рас3,14##яем, каковым я его знал
со школы, а для меня подобное рас3,14##яйство есть синоним человеческой нормальности.
Обычный мальчик той эпохи. Домашнее
воспитание от мамы учительницы, дополненное воздействием дворовой среды. Я
где-то сам такой же. Только у меня каким-то образом сформировалось внутреннее «западлО» не впаривать людям то, во что
сам не веришь, а у него нет. Книжки, видать, разные читали. На четвертом курсе Володя попросил
выбрать его комсоргом курса, что одногруппники с радостью и сделали. И, придя
на завод, избрался сначала секретарем бюро лаборатории, потом попал в комитет
ВЛКСМ, и в секретари…
В конце восьмидесятых был уже
заместитель секретаря РК КПСС по идеологии, во время «первых демократических» выборов в начале восемьдесят девятого приходил к нам в КБ агитировать за
кандидата от власти. Потом КПСС наступил ####ец, Володя, насколько
мне известно, в девяностые имел какое-то отношение к торговле металлом, в
середине нулевых помер на унитазе.
Кстати, с девяностых мы с ним не раз
встречались (как-то раз в супермаркете на кассе он в тележке банок двадцать
пива за раз вывозил), общались нормально, поскольку, в чем я нисколько не
сомневался, ни в какой марксизм-ленинизм он отродясь не верил, по комсомольской
линии пошел, чтобы доступ к закрытым распределителям иметь. Как сейчас идут в
ЕдРо или правоохранительные органы, чтобы взятки брать. Это уж от твоего
внутреннего «западлО» зависит.
Секретарем бюро в КБ мне тоже быть
сильно не хотелось, ибо должность-то была освобожденная, а отрываться от
кульмана не желал. Как член бюро, нередко в рабочее время различной бессмысленной
комсомольской фигней занимался, но начальство к этому относилось с пониманием.
Когда я только пришел в отдел молодым
специалистом, работал у нас такой Вячеслав Ж., который, будучи по должности
ведущим конструктором, являлся еще и зам.секретаря партбюро КБ по идеологии.
Так на него его начальник сектора, ставший позже начальником отдела, орал
нередко и громко. Нас человек сорок в одной, уставленной кульманами комнате,
сидело.
Правда, у самого этого начальника был
такой «орательный» (не оральный!!!) период между сорока и пятьюдесятью, позже
поспокойней стал. По поводу его ора одна из молодых сотрудниц, в девяностые
ставшая заместителем управляющего районного отделения Сбербанка, как-то высказалась:
«Да чего там, климакс у мужика…»
Упомянутый Вячеслав Ж. был классический му#ак. Что определялось с первого взгляда. Видишь человека и понимаешь: му#ак. Пересекались с ним и раньше, он
какое-то время, не пойми кем, работал на кафедре, где я учился. Так там на
него, доводилось слышать, орал наш зав.кафедрой профессор и капитан первого
ранга (а у нас их несколько человек с подводного флота было) Прокофий Иванович.
А позже этот Ж. работал в Технологическом
управлении завода, где трудилась и моя жена. Здесь он также околачивал грушевое
дерево марксистской идеологии. Проводил политзанятия с комсомолками, одной из
которых супруга и была. Но, поскольку, занятия он назначал на время после
работы, комсомолки, бывшие женами и мамами, их игнорировали: купить в магазине
еду, пока ее не съел заканчивавший работу на час раньше гегемон, было важнее.
На этой почве у него возникали конфликты, как с самими комсомолками, так и их
начальниками, которые, будучи вменяемыми мужиками, были на стороне молодых
женщин.
Осенью 1991 года после запрета КПСС Ж.
окончил жизнь самоубийством. Крушение идеалов, блин.
Секретарем комсомольского бюро в КБ
меня таки не поставили, «старшие товарищи» согласились, что негоже подающего
надежды конструктора от работы отрывать, выбрали тихую девушку из отдела
прочностных расчетов, Лену М. Оставив меня при ней тем же замом по производству,
липовые отчеты для комитета ВЛКСМ составлять.
В 2005 году, идя по проходу самолета
Анталья- Пулково, увидел сидящую в кресле Лену, поздоровался, но понял, она
меня не узнала. Да и то. В середине восьмидесятых я весил 75кг, в 2005 году-
112… Сейчас восемьдесят с небольшим, чтоб не до##ывались… Хочешь похудеть-спроси меня, как…
Случилась в том году еще одна забава по
комсомольской линии. Меня, не спрашивая согласия (Миша Б. удружил), включили в
состав «Комсомольского прожектора» при комитете комсомола завода. В общих
чертах, организации, которая должна выявлять какие-либо недостатки на заводе,
сигнализировать о них и способствовать их устранению.
Занимались, в основном тем, что якобы
отслеживали, где и почему срываются производственные заказы. А срывались они
постоянно. Идиотизм полнейший. Несмотря на
непрерывные 3,14##юли, выписываемые вышестоящими нижестоящим, как по
административной, так и партийной линии, ничего и никогда в первоначально
запланированный срок в СССР не делалось.
Была у меня книжка «Атомной энергетике
СССР 20 лет», посвященная запущенной в 1954 году малюсенькой пятимегаваттной
АЭС в Обнинске. Пар от графитового реактора, предназначенного для наработки
оружейного плутония, пустили на турбину и громко пукнули, что сделали первую в
мире АЭС. Фаллометрия, она не только в космосе имела место.
Американцы, полагая, что использование
для энергетических целей подобных реакторов небезопасно, что спустя три десятка
лет подтвердил Чернобыль, первую АЭС в 1958 году в Шиппингпорте построили с
принципиально отличным типом реактора PWR.
Освоение их аналогов, названных ВВЭР, СССР начал в середине шестидесятых.
Так в упомянутой книжке про первую АЭС
было написано, что пятый блок Нововоронежской АЭС с первым советским реактором ВВЭР-1000
войдет в строй в 1978 году. Фига. В 1980-м запустили. А
в 1977 году, незадолго до шестидесятилетия октябрьской революции, в программе
«Время» показали сюжет с выезжающим из ворот цеха корпусом реактора ВВЭР-1000
для пятого блока НВАЭС. «Принимай,
Родина, трудовой подарок». Типа, досрочно сбацали.
И?.. За ворота-то железнодорожная платформа с
корпусом выехала, а дальше… Минимальный радиус железнодорожных путей для этой
платформы должен был быть 150 метров, а на территории завода были участки с
радиусом 90 метров. В общем, потом корпус обратно в цех
закатили и несколько недель железнодорожные пути на территории завода
перекладывали. Привлекая к этим работам, в том числе и инженеров. Я тоже
перекладывал.
Позже мне доводилось бывать на
нескольких АЭС в предпусковой период. И почти везде на подъезде к строящемуся
блоку стоял огромный транспарант: «До
пуска … блока осталось … дней». Датой намечаемого пуска обычно считалось 22
декабря, официальный День энергетика в СССР. Типа, на девять дней раньше срока. Хотя, все прекрасно знали, что в этом
году блок не запустят. Примерно за месяц до срока пуска транспарант убирали.
Это я про то, какой ##йнёй занимался
«Комсомольский прожектор». Не имея абсолютно никакого влияния на людей, от
которых что-то зависело, в рабочее время, вместо того, чтобы дело делать,
имитировал бурную деятельность. Один эпизод. Лето 1982 года. На имя
Главного конструктора приходит телефонограмма из комитета ВЛКСМ завода:
направить товарища Раздолбаева для участия в рейде «Комсомольского прожектора».
Сбор у проходной на Фидерной.
Я в то время был конструктором первой
категории, имел самостоятельные участки работы, за которые отвечал, поэтому все
эти отвлечения от работы меня очень не радовали. Но. Кабэшные начальники люди
были понимающие, сами через подобное, видимо, в свое время прошли. В общем,
телефонограмма есть, так что 3,14##уй к проходной.
Прихожу. Собираются комсомольцы.
Приходит главный прожекторист Виктор К. и объявляет, что едем пьянствовать
водку в Павловск. А я не то, чтобы вообще не пил. Но.
Будучи спортсменом, согласовывал график употребления алкогольных напитков с
графиком тренировок и соревнований. В общем, не поехал я с ними в Павловск.
Кстати, это был мой не первый отказ от
участия в комсомольской пьянке. Полагаю, эти отказы и послужили одной из
причин, что меня не втянули глубоко во всю эту комсомольско-партийную
хренотень. Комсомолу трезвенники были не нужны. Но при Горбачеве мне аукнулось.
С Виктором К. мы пересеклись в нулевые,
когда он был руководителем небольшой фирмы по торговле противопожарным оборудованием.
А я оказывал ему рекламные услуги по продвижению товара.
В 1982 году мой комсомольский возраст
подходил к концу, я, был уже членом КПСС, о чем ниже, и осторожно
поинтересовался у секретаря партбюро, продолжать мне работу в ВЛКСМ или нет. Небольшой нюанс, если кто не знает. На
выборной комсомольской должности можно было оставаться в комсомоле сколько
угодно лет. Поэтому пятидесятилетние секретари ЦК ВЛКСМ в СССР были нормой.
Мне ответили, мол, как комсомольцы
решат. Комсомольцы сказали: предложи себе замену. Я предложил Сашу С., с
которым рядом работал. Секретарем бюро стал сотрудник также из моего отдела Юра
С.
На фотографии Юра С. передает
мне эстафету на заводских соревнованиях по лыжам.
По случаю избрания нового состава бюро
ВЛКСМ Юра в родительской квартире в Пушкине организовал совместную пьянку
членов старого и нового бюро, в которой я, на радостях избавления от
комсомольской работы, участие принял. Идя от Юры вместе с Сашей С. по
направлению к вокзалу по пустынной в поздний час Ленинградской улице, будучи
нетрезвыми, громко пели и едва не были задержаны нарядом милиции. Но пронесло.
Комитет ВЛКСМ помимо очередной грамоты
подарил мне книжку Александра Житинского с его стёбными повестями. По мотивам
одной позже фильм «Снюсь» сняли. Книжка тогда мне доставила. Поржал от души.
На этом мое пребывание в ВЛКСМ
закончилось.
Да. Для справки. Членские взносы в
ВЛКСМ составляли 1% от заработка, собирал их обычно комсорг. В школе, когда
заработков еще не было, платили сколько-то копеек, не помню…
Комментариев нет:
Отправить комментарий