А Вас, Штирлиц...

          «-Василий Иванович, гляди- на том берегу белые пиво с раками пьют…

-Не, Петька, это у них морды такие…»

(Советский анекдот)

         Как сказал вождь мирового пролетариата, «самым важным из искусств для нас является кино», поэтому наряду со строительством военно-промышленного комплекса деньги, вырученные от продажи за бугор зерна и культурных ценностей, тратились на создание советской киноиндустрии.

         Со слов М.И.Веллера прусский король Фридрих Второй говаривал, что голодной армии полезно видеть сытого короля. Советский кинематограф же решал задачу несколько иную задачу: показывал голодным гражданам страны советов сытых граждан той же страны.

         Перед самой войной сельские жители, перенесшие менее десяти лет назад голодомор, радовались сытой жизни вологодской свинарки и дагестанского пастуха, роли которых исполнили этнически не вполне вологодские и дагестанские Ладынина и Зельдин.

         А спустя ещё несколько лет не могли нарадоваться, как богато и счастливо живут люди в кубанских сёлах. Когда же я тёще, любившей потрындеть про послевоенный голод в сёлах Калининской (Тверской ныне) области намекал на несоответствие «Кубанских казаков» реальной действительности, она говорила, что там, ну, всего в какой-то тысяче километров к югу жизнь действительно была распрекрасна…

         В тридцатые, советская киноиндустрия набирала обороты, а народ уже стал почти поголовно грамотным, что не надо путать с образованием, ибо, научив людей читать и писать проще зас#ать им мозги разной антинаучной хренью, тем же марксизмом- ленинизмом, например. И чтобы умеющие читать и писать, но не приученные думать граждане на экране сумели отличить положительного героя от отрицательного, на роли назначались актёры, соответствующие заданному типажу.

         То есть, Сергей Столяров (Мартынов в «Цирке», Садко, Дар Ветер, не путать с Дартом Вейдером…)- однозначно положительный герой, Николай Черкасов же, в зависимости от грима мог быть и тем (Александр Невский, депутат Балтики), и другим (барон Унгерн, царевич Алексей).

          Типа, греческий театр масок. Только у греков маски выражали эмоцию, а типаж в советском кинематографе положительность или отрицательность героя. Простой советский человек, свинарка или пастух, должен был, не сильно задумываясь, понимать, что герой перед ним отрицательный.

           Как этот, к примеру, католический священник из фильма Эйзенштейна «Александр Невский». Сразу видно- злодей. Он не только на органе играет, который в целях католизации местного населения не поленились в Псков притащить, а ещё и детишек местных в огонь бросает. Зачем это делает, сценарист Павленко и режиссёр Эйзенштейн не поясняют, можно только предположить, чтобы придать дополнительной отрицательности немцам.

          Фильм вышел на экраны в 1938 году, в следующем после начала недолгой дружбы с Германией был положен на полку, в сорок первом стал актуальным вновь. Придуманная Петром Павленко версия событий вошла в школьный учебник истории, по которому я учился в шестидесятые, однако, думающих людей должна наводить на размышления сама дата битвы на льду озера- 5 апреля по старому стилю. А по новому где-то пятнадцатое. Think, вашу мать, think…

           Военная тема после сорок первого на долгие годы стала преобладающей в советском, а потом и российском кинематографе, вот буквально сейчас сказку про двадцать восемь панфиловцев сняли. Потребовались типажи на роль немцев. И их догадались брать из людей, не относящихся к славянской расе. То есть, славянский тип лица (вышеупомянутый Столяров) в нашем кинематографе сразу предполагал положительность

          Роли немцев исполняли француз по папе Георгий Милляр, сыгравший также в нескольких детских фильмах роли бабы Яги и Кощея Бессмертного,

немец Генрих (немцы произносят Хайнрих) Грайф, вступивший в германскую компартию в 1933 году, когда оттуда уже массово переходили в НСДАП, а потом переехавший в СССР.

         Исполнял роли немцев и другой советский этнический немец Андрей Файт,

после же во множестве советских военных фильмов на эти роли стали брать актёров из прибалтийских республик, например, Альгимантаса Масюлиса, ставшего, начиная с Вилли Шварцкопфа в фильме «Щит и меч», обер-фашистом советского кинематографа.

         Последней ролью Масюлиса стала роль самого себя в поставленном в 2008 году фильме «Фрицы и блондинки», посвящённом как раз прибалтийским актёрам- исполнителям ролей германских фашистов. Хотя, строго говоря, таковых не существовало, фашистами были итальянцы, а немцы национал-социалистами. Но термин устоялся и в СССР часто просто любого плохого человека называли фашистом. Подробнее.

         В советских фильмах о войне появлялись и реальные исторические персонажи. Сталина ещё при жизни играли Михаил Геловани, Семён Гольдштаб, что доставляет, Алексей Дикий, Андро Кобаладзе…

           Последний, начав с фильма «Яков Свердлов» в 1940 году, исполнял роль «отца народов» и в «Семнадцати мгновениях весны», 1973год, и позже.

           Кто первый сыграл в советском кино Гитлера, не помню. В смотренном мною в шестидесятые фильме «Щит и меч» эту роль исполнил Владимир Осенев.

           Потом роль фюрера надолго перешла к артисту из ГДР Фрицу Дицу,

впервые исполнившему её ещё в пятидесятые в гэдээровском фильме «Эрнст Тельман», но ставшему признанным Гитлером после эпопеи «Освобождение», 1969- 1972 г.г. Сыграл он Гитлера и у Лиозновой в «Семнадцати мгновениях весны», но там эта роль эпизодическая, мне совершенно не запомнилась.

          Кадр справа из «Освобождения». Две фразы фюрера из этого фильма любил повторять мой одноклассник и одногруппник Кеша: «Их хабе фюнф миллионен зольдатен!!! Фюнф миллионен!!!»и «Я не пущу красных в Европу!»

И теперь о телевизионном двенадцатисерийном фильме «Семнадцать мгновений весны».

         ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ