Не успел начальник сектора
конструкторского бюро Витя Раздолбаев положить телефонную трубку, как дверь в
большую, уставленную кульманами комнату, где работали человек тридцать
конструкторов, значительной частью женщин предпенсионного возраста, открылась,
и вошёл мужчина тридцати с небольшим лет, известный присутствующим, как
инспектор Госатомэнергонадзора Костя.
Комната, где сидели конструкторы, имела
размеры примерно десять на пятьдесят, вдоль длинной стороны шёл ряд огромных,
два на два с половиной где-то, окон с фрамугами, разделенных участками стены не
более метровой ширины. По дальним углам комнаты располагались выходившие в
тянувшийся вдоль длинной стороны комнаты коридор двери, рядом с которыми сидели
начальники секторов, которых в этой комнате отдела было два.
 |
| Витя Раздолбаев, из заводской многотиражки |
Не около Вити, а рядом со столом
другого начальника сектора, у окна был отгорожен шкафами закуток, где сидели
начальник отдела с заместителем. Ранее у них был отдельный кабинет, однако, в
результате уплотнений и реорганизаций они были выселены поближе к народу.
Здание, бОльшую часть площади граней
которого составляли оконные стёкла, было построено в начале семидесятых по
финскому проекту и предусматривало наличие вентиляции и кондиционеров. Однако,
по причине, мол, не баре, оные девайсы в советском исполнении отсутствовали, и
летом, поскольку окна выходили на южную сторону, духота в комнате была
неимоверная…
На другой стороне коридора напротив двери
рядом с витиным столом, находился женский туалет, возле которого имелось узкое
помещение, по неподтвержденным данным имевшее целью по проекту быть комнатой
гигиены для женщин, однако, в советском варианте использовавшееся в качестве
кабинета заместителя главного конструктора. О чём свидетельствовала висевшая на
двери табличка.
Несколько лет назад в данный кабинет
вселился новый молодой зам.главного, чья фамилия рифмовалась с фамилией
нападающего ленинградского «Зенита» и московского «Динамо» конца семидесятых-
начала восьмидесятых, и Витя, тогда ещё ведущий конструктор, не преминул
позабавить сотрудниц переиначенной дЕвичьей футбольной кричалкой: «Я хочу родить ребёнка от Бориса К…нёнка…»
Тогда же примерно он нарисовал и
повесил на дверь женского туалета табличку «Заместитель генерального директора
по контактам с внеземными цивилизациями». Правда, провисела она недолго…
До появления инспектора
Госатомэнергонадзора в течение примерно пятнадцати минут Витя вёл увлекательную
беседу со слегка нетрезвым по случаю послеобеденной пятницы начальником участка
сборки приводов системы управления ядерных реакторов, которого интересовало
сколько зиповских подшипников лОжить в ящик с изделием.
 |
| Участок сборки приводов |
Хотя за год участок отгружал примерно
пару сотен аналогичных приводов, подобные вопросы при отгрузке в конце месяца
задавались регулярно, ибо, согласно оглашенной однажды на рапорте точке зрения
генерального директора объединения «конструктор отвечает за всё». Видимо, и,
включая наличие воды в кране…
Сам факт, что начальник участка
интересовался, сколько подшипников лОжить, был отраден тем, что он мог положить
сколько угодно или не положить вообще, позже заявив в оправдание, что ему
конструктор так сказал, см.выше…
Или положить, как в прошлый раз, хотя
по сравнению с этим прошлым разом могли произойти и изменения. Это еще ничего,
бывали случаи, когда отверстия сверлились не в том месте, где положено по
чертежу, а где в прошлый раз, причем оный устанавливался по памяти. На сей счёт существовала редко исполнявшаяся гегемонами и их пастухами поговорка: "Чтоб не было 3,14##ежу? делай всё по чертежу..."
Витя за пятнадцать минут разговора не
менее десяти раз повторил номер документа и страницу спецификации, где было
указано количество подшипников, однако не был до конца уверен, что его поняли,
поскольку начальник участка слегка заплетающимся языком продолжал требовать
личной явки конструктора для пересчёта подшипников.
Инспектор Костя уселся на стул перед
витиным столом и, поздоровавшись, с ходу заявил:
-Предписание буду писать о
несоответствии в документации…
Дело происходило года три с лишним
спустя, как рванул Чернобыль, накрутили тогда всех, госатомэнергонадзоровцев не в последнюю очередь, а,
поскольку, качество работы местного отделения священной инквизиции всегда
оценивалось по количеству выявленных на курируемой территории ведьм, инспекторы
только и думали, до чего бы ещё до##аться.
Хотя бОльшую часть времени, как и
конструкторы заводского КБ, занимались оформлением разрешений на детали и узлы,
изготовленные с отклонениями от требований чертежей. Коие имели место
постоянно.
-Ну, и чего теперь?,- поинтересовался
Витя.
-Вот. В Технических условиях на привод
написано: скорость аварийного сброса двести- триста миллиметров в секунду.
Так?..
-Так…
-А в программе испытаний привода на
заводском стенде: установить скорость сброса в диапазоне двести пятьдесят-
двести восемьдесят миллиметров в секунду.
-И чего?..
-Не соответствует…
-Чего не соответствует?..
-Вить, ты не придуривайся, требования
программы испытаний не должны отличаться от требований ТУ.
-А они и не отличаются…
Тётеньки, до того тихо шуршавшие
карандашиками по прикнопленным к кульманам листам ватмана, компьютерная эра в СССР ещё не наступила, навострили ушки и стали прислушиваться.
-Как не отличаются, здесь двести-
триста, а здесь двести пятьдесят- двести восемьдесят…
-Ну?..
-Вы должны исправить программу и
написать, как в ТУ…
-Зачем?..
-Требования конструкторской документации
не должны противоречить требованиям технических условий.
-А они и не противоречат…
-Как не противоречат, если цифры
разные?
Беседа явно пошла по кругу, Вите,
привыкшему руководствоваться здравым смыслом, и пониманием функций привода в
составе ядерного реактора, была непонятна логика человека, который вообще-то и
должен был руководствоваться буквой закона. Но не доводя требование буквы до
абсурда. Что часто свойственно людям военных, педагогических и контролирующих
профессий. Типа, «вышеупомянутой чекой»
©, гуглите сами…
-Так… Диапазон двести пятьдесят-
двести восемьдесят находится внутри диапазона двести- триста, значит
регулировка привода на заводском стенде обеспечивает его соответствие
требованиям ТУ. Ясно?..
-Ничего неясно. Как же соответствует,
если цифры разные?…
За кульманами кто-то сдержанно
хихикнул…
-Костя, двести пятьдесят больше, чем
двести?..
-Ну…
-А двести восемьдесят меньше, чем
триста?..
-Допустим…
-Так, ежели допустим, то выходит
регулировка привода на заводском стенде обеспечивает скорость сброса больше
двухсот и меньше трехсот. Какого полового пениса тебе ещё надо?..
-Надо обеспечить соответствие
внутризаводской программы требованиям технических условий…
-... твою мать… Ну, хорошо… Костя, вот ты
представь, напишу я в программе «отрегулировать в диапазон двести- триста», на
заводских испытаниях получат двести девяносто девять, изделие годное… Ты ведь
пропустишь, да?..
-Конечно пропущу…
-Потом привозят привод на станцию, а
там тоже перед установкой на реактор сперва проверка на стенде…
Как отмечено выше, СССР еще не вступил в компьютерную эру, в нее несколькими годами позже затащила Россию невидимая рука Адама Смита,
хотя, судя по художественным фильмам, в северопиндосских соединенных штатах
детища Джобса и Возняка стояли в каждом полицейском участке еще десятилетием
ранее…
На заводском стенде испытаний приводов
скорость сброса измерялась при помощи осциллографа, а на стенде АЭС так и вовсе
при помощи ручного секундомера. Обнаружив как-то отсутствие оного на стенде
Армянской АЭС, Витя поинтересовался, каким образом армянские товарищи
определяют скорость аварийного сброса.
-А так, адын, два, тры…
Если вы думаете, что я шучу, так вовсе даже нет. Впрочем, эпизод имел место
года за три до Чернобыля…
-На станции привод ставят на стенд,
-продолжал Витя,- испытывают и получают триста один. Или триста пять.
Нормальные колебания, кривизна канала, температура… Выходит перерегулировать
надо. А на АЭС это сложнее, чем на заводе.
-А если на стенде в диапазон уложатся,
на реактор поставят, а там опять проверка сброса. Значит из реактора надо
вытаскивать перерегулировать. Сейчас же мы на заводе в диапазон двести
пятьдесят- двести восемьдесят регулируем, и ни при каких отклонениях скорость
за двести- триста не вывалится…
Костя на минуту задумался, потом
встал, пожал Вите руку, сказал «спасибо» и ушёл. Так на сей раз священный
инквизитор ведьму не поймал…
А через годик где-то Витя с завода
уволился, правда еще пару лет в производственном кооперативе работал, который с
атомной энергетикой тоже был связан, а после и вовсе чёрт те чем занимался, но
это уже совсем другая история…
Комментариев нет:
Отправить комментарий